Припев можно было петь без остановки. Этим песня и хороша. Она самая что ни на есть танцевальная. Думаю, что и в этом мире у неё большое ресторанное будущее.

Между припевами ударник выдавал такое, что просто хотелось броситься в пляс вместе со всеми. Танцевали молодые парни, танцевали мужчины с солидными авторитетными животами, все танцевали от души с огоньком. Но вот закончился проигрыш и напоследок зазвучал бесконечный припев:

И снова. И снова…

Наконец песня закончилась. Все изрядно выдохлись, но глаза горели радостью. Музыкантам хлопали. Кричали: Браво! Бис!

Но сил уже ни у кого не было. Тамада позвал всех за стол, чтобы выпить за…

Да, блин. За меня! За девочку Машу, которая написала и подарила всем такую чудесную песню!

Я даже покраснел. Как меня хвалили. Какие слова говорили. А мне было стыдно за стыренные из будущего песни. Щёки мои горели…

Саркис хотел налить мне коньяка, но я прикрыл рюмку ладонью и взял бокал с вином.

Вот так вот. Попал, совсем случайно, на абсолютно чужую свадьбу, а теперь все пьют за меня. Парадокс.

Свадебный банкет двигался к своему завершению.

Я уже заметил, некоторых гостей, которые прощаясь, покидали зал. Ну а сам давно уже ощущал усталость. И моральную и физическую. Это заметил и Саркисов.

— Маша-джан! Кажется, что ты уже хочешь уйти. Устала?

— Да, Саркис Арменович. День был насыщенный. Можно даже сказать, что тяжёлый.

— Но ты хорошо держалась.

— Старалась…

— Тигран тебя проводит. Ему уже здесь нечего снимать. А с утра я вас с отцом жду у себя. Водителя за вами я пришлю. Ты его видела. Это Гагик.

— Это такой молчаливый дяденька? Он за всю дорогу слова не сказал.

— Он раньше был очень весёлым человеком. Но потом у него в семье произошло горе. Ждали ребёнка. Но на последнем месяце беременности, его жена попала под машину. Водитель грузовика был не виноват. Чисто женская невнимательность. И я, и он тогда работали в милиции. Это дело мы как под микроскопом расследовали. Водитель был абсолютно невиновен. Все свидетели настаивали на том, что она сама просто шагнула вперёд под машину. Никого рядом с ней не было. Водитель был трезв. Скорость не превышал. Но времени для торможения у него просто не оставалось. Она шагнула из-за куста. Шофёр её увидел только в момент удара. И с тех пор как её похоронили, Гагик молчит. Просто молчит. Всё слышит, всё понимает. Даже улыбается иногда. Но молчит. Из-за этого его из милиции уволили по инвалидности. Врачи говорят, что это может пройти. Но, вот уже пять лет не проходит.

— Ясно. Только папа же сейчас в доме у тёти Астхик…

— Это хорошая женщина. Гостям у нас рады. Ты зря тогда сказала про нас плохо…

— Но…

— Но ты была права. Один паршивый человек кинул тень на всех нас. Это позор. Он для меня больше не существует. Такой подлец. Трус. Шакал.

— Да, ладно. Такое бывает. Но хороших людей гораздо больше, чем плохих…

— Мы с тобой завтра поговорим. Я думаю, что смогу загладить свою вину перед твоей семьёй.

— До свиданья, дядя Саркис!

— До завтра, Маша-джан.

Около ресторана стояла знакомая уже мне Волга. Рядом с Гагиком стоял милиционер Сеня и они «разговаривали». Говорил-то, конечно, Семён, а молчаливый водитель лишь кивал в ответ соглашаясь, а иногда не соглашаясь с собеседником.

Увидев меня, оба улыбнулись. Сеня произнёс длинную речь, про то, как ему понравились мои песни, какая я молодец, умница и красавица. Он бы ещё долго пел мне дифирамбы. Но его прервал Гагик. Распахнув переднюю пассажирскую дверь, он сделал приглашающий жест.

— А Тигран где? — спросил я.

— Знаешь, он пошёл Сусанну провожать до дома. Сказал, что Гагик маршрут и без него знает.

— Ну, пока, Сеня! — попрощалась я с разговорчивым сержантом, садясь в машину к молчаливому водителю.

Ехали недолго. Тут всё близко. Я не затевал разговоров, зная, что ответа не получу. Гагика это совсем не смущало. Мы просто ехали.

Водитель остановился напротив дома тётушки Астхик, и выйдя из машины открыл мою дверь.

— Спасибо, Гагик-джан!

Он в ответ просто кивнул, слегка улыбнувшись. А я пошагал через дорогу в сторону приоткрытой калитки…

Вот что за чувство такое — интуиция?

Даже уже не интуиция, а чуйка…

И она мне сейчас просто кричит обо опасности…

Я физически ощущаю, что мне в спину кто-то целится.

Нет, не просто смотрит, а именно — целится.

Не боясь даже смешно выглядеть со стороны, в глазах молчаливого Гагика, я резко упал на землю.

В тот же момент раздался оглушительный выстрел.

Я увидел, как в мою сторону метнулся, не успевший сесть за руль Гагик. В момент, когда меня накрыло тело молчаливого водителя, раздался новый выстрел.

Из кустов появилось одетое в тёмную одежду тело с пистолетом в вытянутой руке.

Снова выстрел и снова не в меня.

Гагик был намного меня крупнее. И он уже принял на себя две пули предназначавшиеся лично мне. Но при этом он на меня так навалился, что лишил возможности двигаться. А это плохо… Очень плохо.

Почему больше не стреляют? Я выглянул и заметил, что у стрелка какие-то проблемы с оружием…

Это мой шанс, и потерять его нельзя.

Я напрягся и сдвинул Гагика в сторону, а сам вскочил и бросился прямо на неизвестного киллера. Убегать от человека с огнестрельным оружием просто глупо. Умрёшь усталым.

Стрелок справился с перекосившимся патроном, и снова стал поднимать пистолет. Всё решают доли секунды. А так, как расстояние между нами уже было не больше трёх метров, то я прямо на бегу прыгнул и вцепился в злодея с остервенением дикой кошки. Мы упали на землю, и пистолет со стуком вылетел из руки убийцы. А я бил его кулаками в лицо, замотанное тёмной тряпкой.

Бил, снова бил и не мог остановиться.

Тело подо мной уже не шевелилось, когда я наконец, прекратил наносить удары, и тупо сидел на поверженном противнике тяжело дыша.

Только сейчас я услышал крики людей и шум подъезжающей машины. Меня осветили яркие фары, и сразу несколько голосов стали кричать, чтобы я поднял руки и не дёргался…

— Вон там лежит его пистолет. — махнул я в сторону валяющегося в полутора метрах от меня ТТ. — Не трогайте! На нём его отпечатки… И ещё где-то должен быть перекошенный патрон. Его заклинило…

В глазах у меня замелькали цветные круги, и я потерялся во времени и пространстве. Всё-таки день был слишком насыщенный событиями.

Помню быстро надвигающуюся на меня поверхность неровного асфальта, и всё.

Тьма.

Опять тьма…

Да сколько ж можно-то…

Глава 8