— Он выживет! — сказал я.

— Так ты его там лечила, когда тебя этот мент ударил?

— Да.

— Успела?

— Только кровь остановила, да печень пыталась снова срастить. А снаружи рана так и осталась. Этот не дал закончить…

— Накажешь его?

— Кого?

— Старшину. — Рада посмотрела мне в глаза.

Похоже, что она не хуже меня может читать по глазам…

— Бог его накажет. А я если что, просто помогу богу найти того, кого надо наказать.

— На тебе уже много крови. Но невинной нет.

— Есть одна. Из-за меня погибла.

— Вижу твою печаль. Но её не ты убила. И если бы смогла, то спасла бы. Тебе надо отдохнуть. Ты вся белая, как мёртвая. Видно, что устала от лечения. Себя не жалеешь. Много отдаёшь.

— Меня никто не учил, сколько надо отдавать.

— Научись слушать своё сердце. Оно всегда тебе подскажет, когда надо остановиться. Но его надо внимательно слушать.

— Научишь?

— Если время будет. А сейчас поспи немного!

А в сторону молодой цыганки бросила:

— Эй Зара! Пересядь ко мне. Пусть она ляжет.

Зара чего-то недовольно бурча, пересела. А я лёг на грязную лавку и почти сразу уснул.

Стоило мне закрыть глаза, как тут же пришлось их открывать.

— Инга! Рассказывай, что тут у вас было?

Глава 7

Бросив тело Инги спать на грязной лавке в милицейской камере, я перенёсся на Заповедную планету к Инге.

— Инга! Рассказывай, что там было?

— А ты здорово подкормил Малыша. Я его даже сначала в зеркале не узнала.

— Ты мне зубы не заговаривай. Что там было?

— Тебе всё с подробностями или…

— С подробностями.

— Ты чего такой злой, Саш?

— Меня избили и арестовали. Мы там сейчас в камере с цыганами сидим. Если Руслан не выживет, то меня посадят за всех пятерых. Только он сможет меня оправдать.

— Да ладно… Неужели так всё серьёзно?

— Рассказывай!

— Я сидела, скучала. Ты не звал. Пришёл Руслан. Принёс чемодан и паспорт. Позвал в ресторан. Я пошла.

— Я же говорил, чтобы ты никуда не выходила.

— А я и не выходила. Ресторан в гостинице. Со мною старший лейтенант милиции. Кстати, он неплохо дерётся. Боксёр, наверное.

— Что было дальше? — обрываю её комплименты боксёру Руслану, который ещё неизвестно, выживет или нет.

— Там было четверо этих. Кто они я не знаю. Чеченцы или ингуши.

— Я видел. Я их тоже бил там.

— Не убил, нет?

— Старался не убивать.

— Ну вот. Двое подошли, стали оскорблять меня и Руслана. Он им сказал, чтобы катились. Этот его за грудки. А Руслан ему кулаком. Он с копыт. Второму Руслан кулаком в нос. Подбегают ещё двое. Один Русика стулом огрел. Но тот быстро поднялся. Я одному из них бутылкой по голове. А ещё одного Руслан снова кулаком вырубил. Он с одного удара их ронял на пол. Круто…

— То, что он нокаутёр в среднем весе, я уже понял. А дальше?

— Тот, кому он нос разбил, его ножом пырнул. Я стала тебя звать, а сама их била. Ногами, стулом. И это… одному тарелкой в рот кинула. Зубы выбила. Кажется.

— Ясно. Дальше я сам уже участвовал. Теперь надо как-то из милиции выбираться. Он паспорт Сауле вернул?

— Да. Я его в номере оставила. Но… Саш!.. Это… Сауле утонула…

— Как утонула.

— Не знаю… Похоже, что в тот же день, когда ты уехал оттуда.

— Как ты об этом узнала?

— А я чайку отправила. Птица ко мне в номер почти влетела. Ну, я попробовала её загипнотизировать. У меня получилось. Послала её в Гагры посмотреть… А там милиция, скорая. Родители Сауле приехали… Она такая распухшая… Её из воды достали. Лицо кто-то объел… Бр-р-р…

— Ясно. А где теперь эта твоя чайка?

— В Туапсе послал посмотреть.

— Давно?

— Перед тем, как в ресторан пойти.

— Понятно. А попробуй сейчас с птицей связаться!

— …………… Ничего не получается…

— Мне надо поесть… Я там много сил потратил.

— Могут не дать. Я только недавно обедала. Теперь кормят хорошо.

— Не попробуем, не узнаем.

Я подвёл наше тело к панели раздачи пищи. Вспомнил кнопку с шашлыком, нажал. Мне выдали поднос с полноценным обедом.

— Ух, ты… Я такое ещё не ела.

Молча, сижу поглощаю пищу. Интересно, съеденное здесь, мне добавит сил там? Запиваю местным квасом. Инге снова понравился вкус.

— Ладно. Мне пора обратно.

— А я?

— Посиди пока здесь. Мне там надо разгрести всё…

— Что? Я опять виновата?

— Нет. Не думаю… Скорее всего, если бы я там был, я бы тоже пошёл с Русланом в ресторан. И могло бы получиться тоже самое. Просто я смог бы раньше начать лечить Руслана. А сейчас боюсь, что он может умереть от потери крови…

— Ладно. Иди! Постарайся спасти там его! Хороший ведь парень Руслан…

— Я постараюсь.

Понимаю, что переместился, но продолжаю лежать на деревянной лавке, не открывая глаза. Это там у меня с полчаса прошло. Успел и поесть, и с Ингой поболтать. А тут от силы минута прошла. Раз уж лёг отдыхать, то надо отдыхать.

Кстати, про чайку… Мне кажется, снилось нечто такое похожее. С некоторых пор, сны уже не являются чем-то эфемерным. Про космос тоже, сначала сон приснился, а потом всё оказалось явью.

Вернёмся лучше к нашим баранам. Ну, то есть к птицам. Когда я был там, мне снилось, что я лечу здесь… Я как будто летел и видел горы с высоты. Может это и была та самая чайка. А не попробовать ли мне сейчас проверить связь этого тела с той птицей?

Я не знаю, как Инга это делает, но постарался представить себе это… Сначала ничего не происходило. Но потом кажется, получилось. Я смотрю с высоты какой-то крыши на то, что происходит внизу… А что там происходит?

Люди какие-то… Хотя… Я знаю этих людей. Натан с Вадимом, да братья Волковы. Гагик стоит возле своей машины… Парни загружают свои вещи в багажник. Подлетаю поближе… Гуляю рядом… А вот и товарищ Саркисов.

— Гагик отвезёт вас на вокзал. Билеты в кассе. Назовёте мою фамилию. Я сказал, чтобы купе целиком вам сделали.

— Спасибо, товарищ Саркисов! — это Натан.

— За что спасибо? Эх, такую девочку не уберегли… Вы не волнуйтесь. За её могилой мы будем ухаживать. Я лично за этим прослежу. Через год приезжайте. Памятник поставим. Горком выделит для этого средства. Я помогу.

— Да мы и сами сможем.

— Не спорьте! Это для нас всех большая утрата. Она за такой короткий срок стала родной для очень многих. Две молодые семьи её никогда не забудут. И Анжела и Аревик сказали, что если дочка родится, то обязательно назовут Марией в честь Маши. Напишите мне из Москвы как приедете. Адрес у вас есть. А следующим летом обязательно приезжайте. Я буду ждать.

Следить за машиной смысла не было. Сейчас поедут на вокзал. Потом сутки будут трястись в купе. Потом как-нибудь в Москве за ними пригляжу. А пока мне интересно, что дальше будет делать товарищ Саркисов.

Могилку свою смотреть не хочу. Там не я лежу.

Саркис Арменович у себя в кабинете, достал из шкафа бутылку коньяка, налил себе в рюмку и выпил, глядя задумчиво куда-то вдаль. О чём он думал, я не знаю. Мысли я пока читать ещё не научился.

Я вообще старался не отсвечивать чайкой. Сидел на дереве метрах в тридцати от нужного окна. Мне уже ясно стало, что похоронили эту тупую курицу Иру, вместо меня. А следовательно — концы в воду. Машу тут искать не будут. Поставят памятник через год. Не исключено, что Саркисов расстарается, и сделают мне надгробие в виде ангела с крыльями, или ещё какой изысканный каменный обелиск.

Армяне умеют делать красивые надгробия. Вот через год и полюбуюсь. А сейчас можно и отпустить эту птицу. Пусть летит по своим птичьим делам.

Я реально задремал на этой неудобной деревянной лавке. Разбудил меня скрежет решётчатой двери.

— Вилкайте! На выход! — сержант равнодушным голосом проговорил эту казённую фразу, которая не означала абсолютно ничего. Меня могли просто выпустить на улицу, а могли и на допрос к следователю потащить.