Сначала мне предложили «ЗИЛ», большой, вместительный. Я отказался. Для нас это был уж слишком большой. Тяжело будет потом спускать его из квартиры, а потом ещё и поднимать его с «грузом» на крышу машины.
От совсем маленького «Саратова» я тоже отказался. Маловат он будет для наших нужд. Весь Сеня Петрыкин в него не войдёт. А вот на покупку потрёпанной жизнью «Юрюзани» я почти сразу же согласился.
В этом времени я уже давно и привык к советским деньгам и их покупательной способности. Я даже уже слегка ориентировался по ценам на бытовую технику и знал, что новый холодильник сейчас стоит примерно триста — триста пятьдесят рублей. Эта «Юрюзань» была далеко не новая. Лет десять не меньше со слов бывшего хозяина.
Ну, мы и поехали посмотреть вместе с продавцом. Ну, что я вам могу сказать по поводу холодильника? Белый, слегка покоцанный снаружи, внутри чистенький. Хозяин соловьём разливался. Машина, говорит — зверь! Морозит люто.
А чего тогда ты его продаёшь-то, спрашивается… А?
Поторговались, сошлись на сумме в двести рублей. Довольный продажей хозяин пообещал помочь с доставкой. Я согласился ещё за десять рублей. Сам-то я этот холодильник даже руками не трогал. На фиг надо оставлять на нём мои отпечатки.
Денег за холодильник я сразу никому не отдал. Оставив червонец в виде задатка, я дал «свой» адрес и договорился на доставку завтра, на середину дня. Сказал, чтобы привезли и выгрузили из машины. А на этаж мы с папой его потом сами типа поднимем.
Адрес я продумал заранее. Это через пару домов от нас. До нашего подъезда примерно метров сто — сто пятьдесят наискосок. А самое главное для нашего дела — это мусорные контейнеры рядом с тем домом. Вот там-то я и планировал принять заказанный груз.
***
На следующий день, ближе к полудню, мы с доктором Вадимом в образе моего «папы», ждали привоза холодильника. Стрелки часов уже сошлись на верхней точке циферблата и я начал слегка беспокоиться… Но, слегка опоздав минут на десять, а значит почти что даже и вовремя, подъехал небольшой грузовичок с надписью «Продукты» на боковых стенках кузова. На месте пассажира восседал мой вчерашний знакомый…
Бывший хозяин холодильника, получив обещанные двести рублей из рук «папаши», вместе с водителем бодро сгрузили заветную «Юрюзань» на землю, и уехали, обдав нас синеватым облачком выхлопных газов.
Дождавшись отъезда продавца, мы занялись вандализмом. Из сумки, которая была у Вадима с собой, были извлечены пассатижи, гаечные ключи, молоток и отвёртки. Надев резиновые перчатки, мы занялись демонтажем всего «лишнего» и «ненужного».
Внутренности холодильного монстра: полки и поддоны тут же ушли в мусорку. Мы отделили мотор и всё, что было тяжелым. Старались только лишь, чтобы холодильник снаружи по-прежнему выглядел как холодильник, да внутри оставался хотя бы немного герметичным.
Там где гаечные ключи и отвёртки не помогали, мы не заморачиваясь, перекусывали или отламывали всё, что нам было не нужно.
Через минут пятнадцать-двадцать, подхватив облегчённый до минимума бывший холодильник, мы потрусили к своему дому. У самого подъезда на смену мне пришёл Натан, с зашитой мордой лица. Забинтованные его руки тоже скрывались под резиной перчаток. Вдвоём с Вадимом они уже более споро подняли «Юрюзань» в квартиру.
***
— Вадим! Скажи мне, как художник художнику… Ты машину водить умеешь?
— Немного да. Но прав на это у меня нет.
— Это плохо…
Нам ничего не остаётся, как рисковать. Холодильник уже набит сумками, с останками невезучего Чинарика. Вроде пока ещё вполне грузоподъёмный вес для двух моих взрослых помощников. Натан уже чувствует себя гораздо лучше… На нём всё заживает, как на… как на хорошем человеке.
Мы с Вадимом над телом Сени очень постарались. От целого человечка там мало чего осталось. Кости если только. Да и то, некоторые по частям.
Мясорубкой для измельчения некоторых кусков Сени Петрыкина, мне всё-таки пришлось воспользоваться. И вовсе не от кровожадности своей натуры, а по чрезвычайной необходимости. Чтобы навсегда избавиться от того, что тело смогут когда-нибудь идентифицировать по отпечаткам пальцев, я поступил следующим образом: Вадим отрезал обе кисти у трупа, а я их сварил в специально для этого купленном ведре. Ну а потом, отделив от костей кожу, пропустил через мясорубку. Так же мы поступили со всеми кусками кожи с синими тюремными татуировками. А у Сени их было такое приличное количество. Чего там только не было, и где только он их себе не накалывал… Такой затейник был наш покойник… Но и это всё ушло в фарш, а фарш ушёл в канализацию…
Прямо как в песне у Аллы Борисовны: «Фарш невозможно прокрутить назад…». Хотя… Вроде бы у Пугачёвой другие слова были в песне… Или ещё будут. Она же ещё даже не спела своего «Арлекина», да и вряд ли сейчас её хоть кто-то знает. Может уже и поёт где-то. Или ещё только учится? Я не особо увлекался историей её творчества. Ну да и ладно. А фарш уже точно назад не провернуть…
Ведро вместе с мясорубкой я вынес и выкинул подальше от дома, в разные мусорные контейнеры. Мясорубку при этом ещё и разобрал на части…
***
Как наша инвалидная команда выносила холодильник и как его грузила на багажник — это особая песня…
Вымотались все вусмерть. Но вот теперь уже всё позади. Холодильник лежит на багажнике. Багажник прикручен к крыше машины. Бывший электроприбор вполне надёжно привязан к багажнику. На этот раз и я постарался, и Вадим помог. Замотали так крепко, чтобы холодильник и по дороге не улетел с машины, и чтобы любопытные туда не смогли заглянуть по дороге.
И вот мы собрались, загрузились в нашу тачанку, да и поехали куда глаза глядят. Специально для поездки выбрали вторую половину дня пятницы.
Теперь на любой вопрос от любопытных ментов, если такие возникнут в пути, отмазка есть: Типа мы на дачу едем, старый холодильник везём. А где наша дача? Да там, по Калужке под Малоярославцем, далеко ещё ехать…
Вот в ту сторону мы и поехали никуда особо уже не торопясь… А куда теперь торопиться? Теперь надо не спеша найти уютное местечко для последнего пристанища бывшего домушника Сени.
***
Невероятно, но это факт. Выехали мы из Москвы, без каких бы то ни было проблем. За рулём был я, такой красивый… Под себя подушечку подложил, чтобы сидеть повыше. Такие подушки обычно думкой называют. Рядом со мной на пассажирском сиденье расположился Вадим, а кое-как уместившись на заднем, сидит — хозяин машины по доверенности, со всеми правильными документами и правами. Голову ему доктор бинтом обмотал, чтобы раны и швы не было видно.
Дежурная отмазка у нас заготовлена такая: Хозяин машины в аварии пострадал. Ну а я его, на его машине, под его присмотром, не спеша на дачу везу. А с нами наш друг, сосед по даче. Причём мы готовы, если что, любой штраф прямо на месте оплатить. Специально для этого мы мелких денег по всем карманам распихали, чтобы крупными купюрами не светить. В этом времени это не модно. Это было модно у купцов в царской России, которые любили кутить в кабаках на широкую ногу. Это будет модно лет через двадцать у новых русских, которые будут кутить с не меньшим размахом.
Нас пронесло… Нет. Не в прямом смысле… Просто нами по дороге так никто и не заинтересовался. Хотя нам попадались и встречные и попутные менты. И сотрудник на посту ГАИ на нас никакого внимания не обратил. Ну, едет себе дачник-неудачник на горбатом «Запорожце», ну везёт на багажнике явно старый холодильник. Куда? Ну, вестимо куда. На дачу…
Отъехав от МКАД не так уж и далеко, я решительно свернул направо в сторону будущего громадного московского кладбища. Сейчас там тоже на этом месте есть старое кладбище, но оно пока ещё маленькое. Так сказать, местного значения. А вот в будущем здесь развернётся целый комплекс из нескольких территорий. Пол-Москвы можно будет тут в землю положить. Но и этого нового кладбища тоже не хватит. Москва растёт и размножается гораздо быстрее, чем успевают строить и открывать новые кладбища.